Основанием для доначисления суммы налога на прибыль послужили выводы налогового органа о завышении обществом расходов на сумму 39 000 000 руб., выплаченную налогоплательщиком в качестве вознаграждения управляющему в 2015 и 2017 годах. По мнению инспекции, смена формы руководства общества путем заключения договора о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющему носила формальный характер, имела целью выведение денежных средств из оборота налогоплательщика и получение необоснованной налоговой выгоды.
Суды первой и апелляционной инстанций не согласились с выводами налогового органа, указав, что возможность привлечения к управлению обществом специального субъекта (управляющего), деятельность которого регулируется уставом общества и заключаемым с ним гражданско-правовым договором предусмотрена гражданским законодательством; у налогового органа отсутствует право оценивать экономическую целесообразность и экономическую эффективность принимаемых налогоплательщиком управленческих решений, в связи с чем само по себе недостижение положительного экономического результата в период выполнения физическим лицом обязанностей в качестве управляющего обществом не может свидетельствовать о недействительности заключенных с указанным лицом договоров. Судами был отклонен довод инспекции о взаимозависимости налогоплательщика и управляющего со ссылкой на то, что взаимозависимость хозяйствующих субъектов сама по себе в отсутствие доказательств ее влияния на отношения таких субъектов не может являться основанием для признания налоговой выгоды необоснованной.
Однако Арбитражный суд Уральского округа в постановлении от 17.12.2021 № Ф09-9209/21 по делу № А76-51975/2020 (ООО «Группа компания «М-Стил») не согласился с выводами нижестоящих судов.
Как отметил суд округа, суть претензий налогового органа сводилась к тому, что фактически физическое лицо при смене должности с коммерческого директора общества на должность управляющего юридическим лицом продолжал осуществлять функции коммерческого директора, и соответственно смена правовой формы руководства обществом носила формальный характер и имела целью выведение из оборота налогоплательщика денежных средств, а также неправомерное уменьшение налогового бремени. В связи с изменением структуры управления обществом затраты последнего по оплате услуг управляющего возросли многократно, а выручка налогоплательщика значительно уменьшилась, что привело к необходимости дополнительного привлечения налогоплательщиком кредитных денежных средств.
Перечисление налогоплательщиком денежных средств в адрес управляющего происходило не по факту предъявления актов выполненных работ, как того требуют положения соответствующих договоров, а бессистемно; стоимость услуг по управлению обществом рассчитывалась с валового дохода, а не с чистой прибыли; переменная часть вознаграждения не была обусловлена успешностью деятельности управляющего.
Указанные обстоятельства в своей взаимосвязи, по мнению суда округа, имеют значение для правильного разрешения настоящего спора, поскольку они могут свидетельствовать о том, что замена в рассматриваемой ситуации формы управления юридическим лицом носила формальный характер и преследовала цель неправомерной минимизации налоговых обязательств общества.
